Люди, которые не мудаки, они все разные. А которые мудаки — все одинаковые.

* * *
Вспомнилось почему–то, что где–то в середине семидесятых прошлого века американцы захуячили в космос некий дурацкий аппарат без руля и без ветрил на третьей космической скорости. А им, американцам чего — им денег не жалко, всё равно они все деньги этого мира и печатают. Сколько надо, столько и напечатают. Хочешь триллион — на вот тебе триллион, только скажи сначала ку пятьсот двенадцать раз. Но я впрочем не про обличение американского империализма.

У аппарата этого на борту был единственный груз: табличка из какого–то бессмертного сплава. На табличке этой были выгравированы голый мужик, голая баба, дважды–два–четыре, пифагоровы штаны и бином ньютона. В смысле, мы тоже кое чего кое в чём понимаем. Никакой обратной связи с аппаратом предусмотрено не было.

И вот мне страшно интересно: а как он там сейчас? Если конечно не погиб в астероидном поясе, то уже наверняка миновал Плутон. А потом через тысячу лет всё равно ёбнется где–нибудь среди разумных мхов, если не сгорит. И разумные мхи поглядят на эту табличку и скажут: "Вобля! Это чо за хуёвина?"

* * *
Жалко, что Сурков никогда не станет президентом. А ведь как бы могло хорошо получиться:
— Ты хто?
— Я — президент Сурков.
— Каких ещё, блядь, сурков?
— Да вас, блядь, вас. Ёбаных.

* * *
Альтернативная история
...наступил он на бабочку, прилетел обратно, а тут миссис Гудзон и река Хадсон.

* * *
В очереди к пивному отделу стоят выкопавшиеся с ближайшего кладбища покойники: серые лица, навеки потухшие глаза.

Непослушными руками протягивают продавшице мелочь. Получив пиво, прижимают его к пустой груди и, шаркая негнущимися стопудовыми ногами, уходят во тьму внешнюю.

Праздник.

* * *
У ирины хакамады нету решительно никакой жопы. Тоже мне оппозиция.

* * *
Мы злые, да. От чеченского мальчика с гармошкой в вагоне метро мы зеваем. Ветераны афганской войны без рук и ног не проницают наши сердца. Цыганка с негритянским младенцем пройдет мимо и дальше. А алкашу при ночном магазине в Новосокольниках мы дадим таки десять рублей. Потому что мы умные и в человеческих бедах очень хорошо разбираемся.

* * *
У петербуржских соседей, у которых всегда очень громко включен телевизор, вдруг заиграла песня "Серебро Господа моего". Не случилось ли чего с Борис Борисовичем? — немедленно обеспокоился я и побежал в интернет. Да нет, вроде бы тихо.

* * *
Развил у себя в деревне замечательную способность закидывать ногу на ногу и пиздеть Мудрое.
Пока ничего, ещё не разоблачили.

* * *
А папа пока покурит.
Хорошее начало для скороговорки. Или конец.

–––
иллюстрация: Павел Назим

Написал radnevi на radnevi.d3.ru / комментировать

Взято отсюда